Профессия хирурга – это деятельность сложная, требующая постоянного напряжения и сосредоточенности.
И, конечно, периодически требуется разрядка. А что расслабляет лучше, чем смех?
Кстати, немного отступив от сюжетной линии, хочу отметить, что повеселиться, посмеяться, - не только приятно, но и очень полезно для здоровья!
В прошлом веке был придуман термин «смехотерапия», и это не просто метафора. В Японии, Китае, Индии смехотерапия введена в программу лечения во многих больницах.
Есть даже такое направление – больничная клоунада, когда специально обученные клоуны смешат пациентов, помогая, тем самым, быстрее выздоравливать.
Смех насыщает организм кислородом, в том числе повышается насыщение кислородом клеток головного мозга.
Снижается уровень гормона стресса в крови. Искреннее веселье активирует работу клеток иммунной системы, отвечающих за борьбу с патогенными микроорганизмами.
Оказывается, существует раздел науки под названием «гелотология», который изучает смех.
Итальянские ученые заявляют, что смеяться желательно не менее получаса в день.
Но – важный момент – смех, приносящий пользу здоровью, должен быть «искренним», «от души». Мимика и нейронные пути, которые контролируют «настоящий» и «искусственный» смех – разные. Искренний смех возникает в стволе головного мозга и лимбической системе, ответственной за эмоции; а искусственный – в перемоторной коре головного мозга, которая участвует в планировании движений.
Но, вернёмся к нашему рассказу. Медики, большей частью, народ весёлый, любят посмеяться, пошутить. Видимо, так снимают напряжение. Не зря в народе ходят анекдоты с так называемым «чёрным» медицинским юмором.
Вот, кстати, анекдотик по теме: «Письмо в Минздрав: «У нашего дедушки ночью был приступ почечной колики, и мы вызвали доктора с неотложки. Приехал в дымину пьяный врач, на…сал в шкаф, уколол диван, покрыл всех матом и уехал. А дедушка так смеялся, что у него всё прошло. Спасибо Вам за наших докторов!»
Извините за длинное лирическое отступление. Так вот, когда я был ещё молод и работал в областной больнице, у нас был пожилой хирург, Владимир Иванович Чабанов, над которым все постоянно подшучивали. Человек он был добрый, безобидный, никогда не обижался, наверное, поэтому и становился мишенью для шутников.
Как-то раз у него выдался особенно тяжёлый день: операция за операцией, а потом ещё и ночное дежурство, во время которого тоже были срочные операции. Усталый и замотанный, уже глубокой ночью, он, наконец, прилёг отдохнуть и моментально уснул, даже не снимая очков. Мы, молодёжь, решили его разыграть, осторожно сняли очки со спящего врача, залепили стёкла сверху пластырем и надели обратно. Через пару часов в больницу прибыл новый больной, и мы принялись будить Чабанова. Тот вскочил сонный, открыл глаза, но ничего не увидел. Перепуганный не на шутку хирург дико завопил: «А-а, я ослеп! Проклятая работа!» Тут он услышал голос одного из коллег, психотерапевта Давиденко: «Иваныч, спокойно! Сейчас я тебя вылечу. Ложись ровно, руки вдоль тела, закрой глаза и медленно повторяй: «Я прозрел! Я прозрел!» Владимир Иванович послушался, закрыл глаза и стал повторять то, что ему сказали. В это время мы потихоньку зацепили и сняли пластыри с его очков. «А теперь открывай глаза!» - скомандовал Давиденко. Открыв глаза, Чабанов закричал: «Я вижу!» Но, увидев нас, скорчившихся от смеха, тут же всё понял и протянул, качая седой головой: «Шутники-и…»
Второй похожий розыгрыш мы учинили, когда Владимир Иванович во время следующего ночного дежурства вновь прилёг отдохнуть, чтобы набраться сил. Мы крепко пришили медицинской иглой халат спящего врача к дивану подобно тому, как это делали шутники в пионерских лагерях. Проснувшись, врач попытался встать, но не смог. Сонный и ничего не понимающий, он попытался подвигать рукой или ногой, но ничего не вышло. Снова мы услышали вопль: «А-а, меня парализовало, проклятая работа!» Увидев наши улыбающиеся рожи, он попытался погрозить нам пальцем. И не смог поднять руку.
Но самый смешной розыгрыш над нашим, на самом деле, горячо любимым и уважаемым доктором, - был розыгрыш с диваном. У нас в отдельном кабинете стоял диван, на котором можно было отдохнуть, чтобы никто не мешал. Зная, что после тяжёлых операций, наш старенький Владимир Иванович имел обыкновение немного поспать в кабинете, мы выждали момент, когда хирург удалился в операционную, и начали действовать. Зашли в кабинет, подняли тяжёленький диван (и не лень нам было), и перегрузили его в соседнюю пустую палату. Чабанов, закончив операцию, очень устал, и все его мысли были только об одном – как он плюхнется на любимое лежбище и закроет глаза. В нетерпении отворив дверь кабинета, он застыл на месте. Там, где ещё совсем недавно стоял диван, было пусто. В недоумении окинув взглядом комнату, врач пошёл в ординаторскую.
Ординаторская находилась этажом выше, и пока Владимир Иванович поднимался по лестнице, у нас было время, чтобы преспокойно водворить предмет мебели на место.
В ординаторской сидел терапевт Василий Маяков, который был в курсе весёлой ситуации, и находился с нами в заговоре. Посмотрев на озадаченного Чабанова, он едва сдерживал смех, но старался, как мог, быть серьёзным, чтобы не быть разоблачённым.
«Вась, привет! А ты не знаешь, куда делся диван из кабинета?» - спросил Чабанов коллегу.
«Никуда не делся, там он стоит. Я туда только недавно заходил», - ответил Маяков.
«В том-то и дело, что его там нет», - продолжал настаивать Владимир Иванович.
«Как нет? Ну, давай вместе пойдём посмотрим», - предложил Василий.
Они спустились этажом ниже и дошли до кабинета. «Ну вот, сам посмо…», - начал Чабанов, открывая дверь, и замер на полуслове. Диван стоял на своём обычном месте. Он перевёл удивлённый взгляд на Маякова, который держался изо всех сил, чтобы не расхохотаться. Потом старый хирург подошёл к дивану и пощупал его.
«Мне кажется, Владимир Иванович, вы немного переработали, вам нужно отдохнуть» - произнёс Маяков, глядя на пожилого хирурга, который чесал затылок и не мог понять, как ему могло показаться, что в кабинете нет дивана. «Да, пожалуй, вы правы…», - пробормотал он, размышляя, не начал ли он потихоньку сходить с ума.
Когда Маяков рассказывал нам в лицах, как был озадачен Владимир Иванович, хохот в ординаторской стоял такой, что было слышно даже на улице. Больные, услышав, как весело смеются медики, удивлённо переглядывались.
Недавно я разговаривал с врачом своей клиники, Николаем Андреевичем Развидовым. Мы вспоминали былые времена, молодость, своих коллег, многих из которых уже нет в этом мире; вспомнили и весёлые розыгрыши. И он рассказал мне ещё парочку смешных ситуаций.
Первая случилась ещё в советские времена. Несмотря на тотальный дефицит, в том числе и продуктовый, врачи всегда были закормлены пациентами, которые благодарили лечащих врачей всем, чем только можно. Медикам несли деревенских кур, масло, яйца, ветчину, деликатесную колбасу, которую тогда невозможно было увидеть в магазинах; икру, сыры, шпроты, конфеты, сгущёнку, торты, шоколад и, конечно, коньяки. Так что в ординаторской всегда столы ломились от яств.
И вот, молодой, но очень перспективный хирург Коля Развидов как-то решил немного похулиганить. Взял он жгучий чёрный перец и, пользуясь тем, что в ординаторской никого не было, начинил этой специей все продукты, которые лежали на столе. Густым слоем насыпал перец в варёные яйца под белок, щедро замешал в паштет, в бутерброды под шпроты; отломив кончики сладких пряников, засыпал туда перца как следует и прилепил кончики обратно. И даже в банку с деревенским молоком насыпал перца. После этого, очень довольный содеянным, уселся на диван и, в предвкушении, стал поджидать «жертву».
«Жертвой» стал хирург Игорь Иванов. Он вернулся из операционной страшно голодный и, увидев накрытый стол, тут же направился к нему. Глаза разбегались от обилия деликатесов. Игорь решил начать с бутербродов со шпротами, которые он очень любил. Он с аппетитом откусил кусок бутерброда и разжевал. Николай сидел на диване и ждал, что будет дальше. Тут он увидел, как у Игоря расширились глаза, он весь покраснел и закашлялся. Не поняв, что происходит, Иванов схватил яйца, чтобы закусить, но яйца тоже заполыхали «огнём» во рту хирурга. Замычав, и постаравшись сбить «пламя» сладкими пряниками, хирург только, что называется, поддал жару. Окинув стол ошалевшими глазами, Игорь увидел спасительную банку с молоком. Схватив её, он сделал несколько больших глотков, чтобы погасить «огонь», но в итоге «пожар» разгорелся ещё сильнее.
Наблюдавший за действом Развидов давился от смеха, но потом пожалел жертву своего розыгрыша. Добежав до крана, он налил большой стакан воды и протянул несчастному со словами: «Игорь, на, попей водички». Но тот, уже не доверяя никому и ничему, просто выбил стакан из рук и пулей вылетел из ординаторской. После этого случая Иванов долго не разговаривал с Развидовым, а всю еду на столе в ординаторской пробовал очень осторожно.
Ещё был такой случай: в онкологическом отделении одной из клиник Саратова был очень строгий зам. главного врача по лечебной работе – Лазарь Семёнович Брумштейн. Он любил дисциплину и порядок и требовал, чтобы всё лежало на своих местах. Особым пунктом для него было хранение больничных листов пациентов. Он приказал всем лечащим врачам, чтобы те хранили больничные непременно в красных папках и держали их в определённом сейфе под замком. Тех, кто забывал выполнять это требование, он жёстко пропесочивал на общем собрании и лишал премии.
Как-то раз всё тот же Николай Развидов подходил к ординаторской, и навстречу ему выскользнул из двери Лазарь Семёнович. Под мышкой у него была красная папка. Николай понял, что это была его папка с больничными, которую он заполнял в ординаторской и забыл запереть в сейф. Зная, что теперь ему предстоит выговор на собрании, а, главное, лишение премии, он стал думать, как исправить ситуацию. И придумал.
Дождавшись, когда Брумштейн вышел из кабинета, Развидов подошёл к его секретарше, сделал ей пару комплиментов, а затем сказал, что шеф срочно ждёт от него отчёт, который тот должен положить ему на стол. И показал какую-то ничего не значащую бумажку. Растаяв от комплиментов, секретарша потеряла бдительность и позволила хирургу зайти в кабинет к шефу. Зайдя в кабинет, он тут же увидел свою папку, которая лежала на столе. Он быстро схватил её, спрятал под халат и вышел.
Как раз в этот день было общее собрание, на котором поднималось много тем, и, наконец, зам. главного врача по лечебной работе подошёл к теме хранения больничных. Несколько минут он распинался про то, как важен порядок. Все хором поддакивали ему. Николай кивал головой вместе со всеми. После этого спикер остановил на нём свой взгляд.
- Развидов, вот ты согласен, что это важно?
- Конечно, согласен, Лазарь Семёнович, порядок – это очень важно! – ответил хирург.
Брумштейн, предвкушая расправу, задал ключевой вопрос.
- А вот где, например, твоя красная папка?
- В сейфе, Лазарь Семёнович! – глядя ему прямо в глаза невинным взглядом, ответил врач.
- Ты уверен? – глаза заведующего злорадно сверкнули.
- Конечно, уверен, - как ни в чём не бывало, ответил Николай.
Шеф быстро подошёл к сейфу, открыл его и сделал рукой приглашающий жест:
- Ну, покажите, где же она? – на губах начальника была усмешка.
Коля спокойно подошёл к сейфу, лёгким движением достал свою папку и протянул ему.
- Вот она, Лазарь Семёнович!
Глаза Брумштейна округлились. Он, не веря глазам, посмотрел на папку в руках подчинённого и убедился, что это именно та самая папка. Несколько секунд он таращился на неё, потом его глаза сузились, и он медленно произнёс, качая головой: «Сты-ыри-ил». Тут уж Коля не смог сдержаться, и расхохотался.
Вот такие весёлые медицинские байки вспомнились сегодня мне и моим коллегам. Надо же вас иногда повеселить, поднять вам настроение и добавить позитива, что, безусловно, самым положительным образом скажется на вашем здоровье.
И, конечно, периодически требуется разрядка. А что расслабляет лучше, чем смех?
Кстати, немного отступив от сюжетной линии, хочу отметить, что повеселиться, посмеяться, - не только приятно, но и очень полезно для здоровья!
В прошлом веке был придуман термин «смехотерапия», и это не просто метафора. В Японии, Китае, Индии смехотерапия введена в программу лечения во многих больницах.
Есть даже такое направление – больничная клоунада, когда специально обученные клоуны смешат пациентов, помогая, тем самым, быстрее выздоравливать.
Смех насыщает организм кислородом, в том числе повышается насыщение кислородом клеток головного мозга.
Снижается уровень гормона стресса в крови. Искреннее веселье активирует работу клеток иммунной системы, отвечающих за борьбу с патогенными микроорганизмами.
Оказывается, существует раздел науки под названием «гелотология», который изучает смех.
Итальянские ученые заявляют, что смеяться желательно не менее получаса в день.
Но – важный момент – смех, приносящий пользу здоровью, должен быть «искренним», «от души». Мимика и нейронные пути, которые контролируют «настоящий» и «искусственный» смех – разные. Искренний смех возникает в стволе головного мозга и лимбической системе, ответственной за эмоции; а искусственный – в перемоторной коре головного мозга, которая участвует в планировании движений.
Но, вернёмся к нашему рассказу. Медики, большей частью, народ весёлый, любят посмеяться, пошутить. Видимо, так снимают напряжение. Не зря в народе ходят анекдоты с так называемым «чёрным» медицинским юмором.
Вот, кстати, анекдотик по теме: «Письмо в Минздрав: «У нашего дедушки ночью был приступ почечной колики, и мы вызвали доктора с неотложки. Приехал в дымину пьяный врач, на…сал в шкаф, уколол диван, покрыл всех матом и уехал. А дедушка так смеялся, что у него всё прошло. Спасибо Вам за наших докторов!»
Извините за длинное лирическое отступление. Так вот, когда я был ещё молод и работал в областной больнице, у нас был пожилой хирург, Владимир Иванович Чабанов, над которым все постоянно подшучивали. Человек он был добрый, безобидный, никогда не обижался, наверное, поэтому и становился мишенью для шутников.
Как-то раз у него выдался особенно тяжёлый день: операция за операцией, а потом ещё и ночное дежурство, во время которого тоже были срочные операции. Усталый и замотанный, уже глубокой ночью, он, наконец, прилёг отдохнуть и моментально уснул, даже не снимая очков. Мы, молодёжь, решили его разыграть, осторожно сняли очки со спящего врача, залепили стёкла сверху пластырем и надели обратно. Через пару часов в больницу прибыл новый больной, и мы принялись будить Чабанова. Тот вскочил сонный, открыл глаза, но ничего не увидел. Перепуганный не на шутку хирург дико завопил: «А-а, я ослеп! Проклятая работа!» Тут он услышал голос одного из коллег, психотерапевта Давиденко: «Иваныч, спокойно! Сейчас я тебя вылечу. Ложись ровно, руки вдоль тела, закрой глаза и медленно повторяй: «Я прозрел! Я прозрел!» Владимир Иванович послушался, закрыл глаза и стал повторять то, что ему сказали. В это время мы потихоньку зацепили и сняли пластыри с его очков. «А теперь открывай глаза!» - скомандовал Давиденко. Открыв глаза, Чабанов закричал: «Я вижу!» Но, увидев нас, скорчившихся от смеха, тут же всё понял и протянул, качая седой головой: «Шутники-и…»
Второй похожий розыгрыш мы учинили, когда Владимир Иванович во время следующего ночного дежурства вновь прилёг отдохнуть, чтобы набраться сил. Мы крепко пришили медицинской иглой халат спящего врача к дивану подобно тому, как это делали шутники в пионерских лагерях. Проснувшись, врач попытался встать, но не смог. Сонный и ничего не понимающий, он попытался подвигать рукой или ногой, но ничего не вышло. Снова мы услышали вопль: «А-а, меня парализовало, проклятая работа!» Увидев наши улыбающиеся рожи, он попытался погрозить нам пальцем. И не смог поднять руку.
Но самый смешной розыгрыш над нашим, на самом деле, горячо любимым и уважаемым доктором, - был розыгрыш с диваном. У нас в отдельном кабинете стоял диван, на котором можно было отдохнуть, чтобы никто не мешал. Зная, что после тяжёлых операций, наш старенький Владимир Иванович имел обыкновение немного поспать в кабинете, мы выждали момент, когда хирург удалился в операционную, и начали действовать. Зашли в кабинет, подняли тяжёленький диван (и не лень нам было), и перегрузили его в соседнюю пустую палату. Чабанов, закончив операцию, очень устал, и все его мысли были только об одном – как он плюхнется на любимое лежбище и закроет глаза. В нетерпении отворив дверь кабинета, он застыл на месте. Там, где ещё совсем недавно стоял диван, было пусто. В недоумении окинув взглядом комнату, врач пошёл в ординаторскую.
Ординаторская находилась этажом выше, и пока Владимир Иванович поднимался по лестнице, у нас было время, чтобы преспокойно водворить предмет мебели на место.
В ординаторской сидел терапевт Василий Маяков, который был в курсе весёлой ситуации, и находился с нами в заговоре. Посмотрев на озадаченного Чабанова, он едва сдерживал смех, но старался, как мог, быть серьёзным, чтобы не быть разоблачённым.
«Вась, привет! А ты не знаешь, куда делся диван из кабинета?» - спросил Чабанов коллегу.
«Никуда не делся, там он стоит. Я туда только недавно заходил», - ответил Маяков.
«В том-то и дело, что его там нет», - продолжал настаивать Владимир Иванович.
«Как нет? Ну, давай вместе пойдём посмотрим», - предложил Василий.
Они спустились этажом ниже и дошли до кабинета. «Ну вот, сам посмо…», - начал Чабанов, открывая дверь, и замер на полуслове. Диван стоял на своём обычном месте. Он перевёл удивлённый взгляд на Маякова, который держался изо всех сил, чтобы не расхохотаться. Потом старый хирург подошёл к дивану и пощупал его.
«Мне кажется, Владимир Иванович, вы немного переработали, вам нужно отдохнуть» - произнёс Маяков, глядя на пожилого хирурга, который чесал затылок и не мог понять, как ему могло показаться, что в кабинете нет дивана. «Да, пожалуй, вы правы…», - пробормотал он, размышляя, не начал ли он потихоньку сходить с ума.
Когда Маяков рассказывал нам в лицах, как был озадачен Владимир Иванович, хохот в ординаторской стоял такой, что было слышно даже на улице. Больные, услышав, как весело смеются медики, удивлённо переглядывались.
Недавно я разговаривал с врачом своей клиники, Николаем Андреевичем Развидовым. Мы вспоминали былые времена, молодость, своих коллег, многих из которых уже нет в этом мире; вспомнили и весёлые розыгрыши. И он рассказал мне ещё парочку смешных ситуаций.
Первая случилась ещё в советские времена. Несмотря на тотальный дефицит, в том числе и продуктовый, врачи всегда были закормлены пациентами, которые благодарили лечащих врачей всем, чем только можно. Медикам несли деревенских кур, масло, яйца, ветчину, деликатесную колбасу, которую тогда невозможно было увидеть в магазинах; икру, сыры, шпроты, конфеты, сгущёнку, торты, шоколад и, конечно, коньяки. Так что в ординаторской всегда столы ломились от яств.
И вот, молодой, но очень перспективный хирург Коля Развидов как-то решил немного похулиганить. Взял он жгучий чёрный перец и, пользуясь тем, что в ординаторской никого не было, начинил этой специей все продукты, которые лежали на столе. Густым слоем насыпал перец в варёные яйца под белок, щедро замешал в паштет, в бутерброды под шпроты; отломив кончики сладких пряников, засыпал туда перца как следует и прилепил кончики обратно. И даже в банку с деревенским молоком насыпал перца. После этого, очень довольный содеянным, уселся на диван и, в предвкушении, стал поджидать «жертву».
«Жертвой» стал хирург Игорь Иванов. Он вернулся из операционной страшно голодный и, увидев накрытый стол, тут же направился к нему. Глаза разбегались от обилия деликатесов. Игорь решил начать с бутербродов со шпротами, которые он очень любил. Он с аппетитом откусил кусок бутерброда и разжевал. Николай сидел на диване и ждал, что будет дальше. Тут он увидел, как у Игоря расширились глаза, он весь покраснел и закашлялся. Не поняв, что происходит, Иванов схватил яйца, чтобы закусить, но яйца тоже заполыхали «огнём» во рту хирурга. Замычав, и постаравшись сбить «пламя» сладкими пряниками, хирург только, что называется, поддал жару. Окинув стол ошалевшими глазами, Игорь увидел спасительную банку с молоком. Схватив её, он сделал несколько больших глотков, чтобы погасить «огонь», но в итоге «пожар» разгорелся ещё сильнее.
Наблюдавший за действом Развидов давился от смеха, но потом пожалел жертву своего розыгрыша. Добежав до крана, он налил большой стакан воды и протянул несчастному со словами: «Игорь, на, попей водички». Но тот, уже не доверяя никому и ничему, просто выбил стакан из рук и пулей вылетел из ординаторской. После этого случая Иванов долго не разговаривал с Развидовым, а всю еду на столе в ординаторской пробовал очень осторожно.
Ещё был такой случай: в онкологическом отделении одной из клиник Саратова был очень строгий зам. главного врача по лечебной работе – Лазарь Семёнович Брумштейн. Он любил дисциплину и порядок и требовал, чтобы всё лежало на своих местах. Особым пунктом для него было хранение больничных листов пациентов. Он приказал всем лечащим врачам, чтобы те хранили больничные непременно в красных папках и держали их в определённом сейфе под замком. Тех, кто забывал выполнять это требование, он жёстко пропесочивал на общем собрании и лишал премии.
Как-то раз всё тот же Николай Развидов подходил к ординаторской, и навстречу ему выскользнул из двери Лазарь Семёнович. Под мышкой у него была красная папка. Николай понял, что это была его папка с больничными, которую он заполнял в ординаторской и забыл запереть в сейф. Зная, что теперь ему предстоит выговор на собрании, а, главное, лишение премии, он стал думать, как исправить ситуацию. И придумал.
Дождавшись, когда Брумштейн вышел из кабинета, Развидов подошёл к его секретарше, сделал ей пару комплиментов, а затем сказал, что шеф срочно ждёт от него отчёт, который тот должен положить ему на стол. И показал какую-то ничего не значащую бумажку. Растаяв от комплиментов, секретарша потеряла бдительность и позволила хирургу зайти в кабинет к шефу. Зайдя в кабинет, он тут же увидел свою папку, которая лежала на столе. Он быстро схватил её, спрятал под халат и вышел.
Как раз в этот день было общее собрание, на котором поднималось много тем, и, наконец, зам. главного врача по лечебной работе подошёл к теме хранения больничных. Несколько минут он распинался про то, как важен порядок. Все хором поддакивали ему. Николай кивал головой вместе со всеми. После этого спикер остановил на нём свой взгляд.
- Развидов, вот ты согласен, что это важно?
- Конечно, согласен, Лазарь Семёнович, порядок – это очень важно! – ответил хирург.
Брумштейн, предвкушая расправу, задал ключевой вопрос.
- А вот где, например, твоя красная папка?
- В сейфе, Лазарь Семёнович! – глядя ему прямо в глаза невинным взглядом, ответил врач.
- Ты уверен? – глаза заведующего злорадно сверкнули.
- Конечно, уверен, - как ни в чём не бывало, ответил Николай.
Шеф быстро подошёл к сейфу, открыл его и сделал рукой приглашающий жест:
- Ну, покажите, где же она? – на губах начальника была усмешка.
Коля спокойно подошёл к сейфу, лёгким движением достал свою папку и протянул ему.
- Вот она, Лазарь Семёнович!
Глаза Брумштейна округлились. Он, не веря глазам, посмотрел на папку в руках подчинённого и убедился, что это именно та самая папка. Несколько секунд он таращился на неё, потом его глаза сузились, и он медленно произнёс, качая головой: «Сты-ыри-ил». Тут уж Коля не смог сдержаться, и расхохотался.
Вот такие весёлые медицинские байки вспомнились сегодня мне и моим коллегам. Надо же вас иногда повеселить, поднять вам настроение и добавить позитива, что, безусловно, самым положительным образом скажется на вашем здоровье.